Обычная ночь из жизни Зены

Могу я подержать его?

— Конечно.

Диомед взял шакрам и начал внимательно его рассматривать.

— Интересное оружие. Никогда такого не видел. Очень любопытно. Прекрасная сталь.

— А ещё он настолько острый, что я брею им волосы между ног, — невозмутимо произнесла Зена.

— Хммм Да, действительно острый, — пробурчал Диомед, осторожно потрогав большим пальцем кромку.

Вернув кольцо «королеве воинов», он принялся раскладывать свою походную суму.

— Как это оружие оказалось у тебя? — поинтересовался он.

— Если скажу, ты можешь мне не поверить. Его подарил мне сам бог войны Арес.

— Почему же, я верю. Очень даже верю. Ты можешь произвести впечатление даже на бога.

Воительница самодовольно усмехнулась. Всё шло так, как и должно было идти.

— Я тут подумала, — вкрадчивым голосом промолвила Зена, как бы невзначай коснувшись кончиками пальцев его плеча. — Такой прекрасный воин, как ты, очень пригодился бы моей армии.

— Твоей армии? — переспросил Диомед, повернув голову в её сторону и взглянув ей прямо в глаза.

— Ну да. Я командую своим собственным войском. Разве ты не слышал? Меня некоторые даже зовут «королевой воинов». Сейчас я как раз возвращаюсь в мой лагерь. Вместе с тобой мы будем непобедимы. Мы уничтожим любое сопротивление. Не останется ни одного города, который сможет устоять перед моими воинами.

— Если это те, о ком я сейчас подумал, то я бы не стал называть их «воинами». Всем жителям Эллады прекрасно известно, что
они обычные разбойники и просто грязные ублюдки.

— Можешь называть как хочешь. Но среди них есть немало мужчин с выдающимися достоинствами.

— Не сомневаюсь, все эти достоинства тебе уже хорошо известны.

— Но я полагаю, что ты мог бы занять исключительное место в их ряду.

— Детка, ты, верно, забыла, что я царь. И я не собираюсь связывать себя отношениями с армией, в которой мне придётся подчиняться приказам бабы. Ты слишком плохо меня знаешь, если думаешь, что я соглашусь, — жёстким тоном произнёс Диомед, явно желая выкрутиться любой ценой и закончить этот не самый приятный для себя разговор.

— А, может быть, ты всё-таки передумаешь?

— Не рассчитывай на это.

— Это твой окончательный ответ?

— Да. Самый окончательный из всех окончательных. Мне уже начинает казаться, что ты сегодня не случайно оказалась в одной таверне вместе со мной.

— Конечно, не случайно. Наша встреча была предопределена ещё до нашего рождения. Это всё мойры, ткущие невидимую нить судьбы. Именно из-за них мы здесь и встретили друг друга.

— Да, пожалуй, ты права. Во всём виноваты мойры.

— Разумеется. Ты же их знаешь, они всегда такие непредсказуемые. Ткут себе и ткут

— К счастью, есть более предсказуемые вещи. А именно то, что это ты обязана подчиняться мне, а не наоборот. Благодари богов, что мы сейчас не в моём дворце, иначе я бы приказал тебя пытать и казнить за неуважение к царю, то есть ко мне.

— Ну, зачем сразу такая враждебность? Я же не давала никакого повода Пытать? А если мне это понравится, что ты тогда будешь делать?

— Как только ты увидишь мои орудия пыток, у тебя пропадёт всё желание шутить.

— Я несколько раз попадала в плен. За свою жизнь я видела сотни пыточных орудий. И прошла через множество из них. Мне загоняли раскалённые иглы под ногти на пальцах рук и ног. Меня вздергивали на дыбу. Меня оприходовали с десяток разъярённых крестьян. Хотя последнее, конечно, было не пыткой, а развлечением. Хорошо, что шрамы, раны и ожоги на мне быстро заживают. Мне всегда везёт. И я ничего не боюсь.

— А тебя сажали голой на железное кресло, а затем приковывали к нему цепями? Под креслом горят два костра: один поджаривает твой зад, а другой — твои ноги. Тебя усаживали голой, со связанными руками и ногами на верхушку острой пирамиды? Вершина пирамиды вонзается тебе в задний проход или во влагалище, а с помощью веревок тебя постепенно опускают все ниже и ниже. Тебе вставляли во влагалище инструмент, состоящий из острых железных листов в форме груши? Они распускаются внутри тебя, если начать крутить винт на ручке этого инструмента. Тебя накачивали воздухом через задний проход? Так в моих землях пытают и наказывают блудниц. Вижу, что такого у тебя в жизни ещё не было.

Зена хищно усмехнулась:

— Ты умеешь поговорить с девушкой на романтичные темы. Ну, ладно Так и быть, поверю тебе на слово. Кстати, ты вроде собирался рассказать, где был и куда направляешься. Мне это очень интересно.

— Я удовлетворю твоё ненасытное любопытство. Я с небольшой свитой помогал в военном походе царю Ойнею из Этолии. А теперь возвращаюсь домой в свой дворец во Фракии.

— Так я тоже иду туда. Я очень давно не была на родине. И очень давно не видела мою мать. Я же из Амфиполиса. Если ты ещё не забыл, Фракия — это и мой дом.

— Тогда зачем ты разрушаешь этот дом? Повсюду ходят слухи о том, как ты убиваешь ради удовольствия и грабишь невинных.

— Я никогда никого не убивала во Фракии ради удовольствия. Только из самозащиты. Всем, что связано с удовольствиями я предпочитаю заниматься в других местах.

— Разве это что-то меняет? Я слышал, что ты родилась под созвездием Андромеды. Это отличительный признак многих палачей и жестоких людей вообще. Ты прирождённая убийца. Насилие и разбой у тебя в крови. Но я этого не потерплю. И запомни крепко-накрепко: Фракия принадлежит мне, и только я там имею право делать всё, что пожелаю. И я никому не позволю хозяйничать на моей земле без моего ведома.

— Ну ладно, ладно, ладно Скажи уж прямо, что ты не заинтересован в том что я предлагаю.

Зена взглянула на него искоса. Диомед молчал, делая вид, что не обращает на неё внимания.

— Что? Не скажешь? — оживилась Зена. — Тогда я с радостью оставлю моё соблазнительное предложение открытым. Если захочешь, то всегда сможешь найти мой лагерь в Македонии. Меня многие знают. Стоит только спросить кого-нибудь и тебе сразу укажут дорогу.

С этими словами она положила свой меч, шакрам и кинжал рядом с клинком Диомеда, а затем подошла к окну и, приняв задумчивый вид, стала наблюдать за происходящим снаружи.

— Я много слышала о том, что ты прославился благодаря своему длинному копью, — сменила тему «королева воинов», — Мне хотелось бы посмотреть на него. Это возможно?

— Я оставил его в конюшне. Если ты там была, то могла заметить. Но тебе его видеть совершенно незачем.

Зена снова бросила испытующий взгляд на него.

— Вот как? Очень интересно Просто ходят слухи, что толщина древка твоего копья сравнится только с толщиной у самого Ахилла

— Ты путаешь меня с другим Диомедом. С тем, который из Аргоса. У меня нет ничего общего ни с тем наивным слюнтяем, ни с его копьями.

— Но ведь у тебя же тоже должно быть копьё. И я уверена, что оно такое же большое, как и у Ахилла.

— Я с ним не мерялся. Если тебе так интересно — иди к Ахиллу. Кажется, он сейчас у себя дома в Фессалии.

— А, что, может быть и схожу. Но сегодня ночью лучше я останусь под защитой твоего смертоносного наконечника.

— Я так и думал. Кстати, не обольщайся. И даже не надейся его украсть — оно слишком тяжело для женских рук. Копьё Ахилла досталось ему от его отца — прославленного в битвах Пелея, да будут милостивы к нему подземные боги. А моё я изготовил сам. Вот этими самыми руками.

— Спасибо за уточнение. Будем надеяться, оно мне пригодится

Тем временем за окном сверкнула молния, а через пару мгновений раздался удар грома.

— Кажется, вот-вот пойдёт дождь — заметила воительница.

— Хорошо, если так. Давно уже пора, — отозвался Диомед. — Богиня земли Деметра изнемогает без спасительной влаги с небес.

— И не только она — многозначительно протянула Зена, снова направив томный взгляд в сторону нового знакомого.

— Уже почти полночь, — размеренным тоном сказал Диомед. — Я собираюсь спать. И тебе советую делать то же самое.

— Я бы с радостью согласилась с тобой, но ведь здесь всего одна кровать, — заметила Зена.

— Да, тебе не откажешь в наблюдательности, — согласился с ней Диомед.

— И какое же решение этой маленькой проблемы предложит великий герой Фракии? — саркастично спросила «королева воинов».

— Никакой проблемы нет. Поэтому и решение очень простое. Комнату снял я, поэтому постель тоже будет моя, — безапелляционно заявил Диомед. — Не забывай, что я всё-таки царь, а ты сама знаешь кто такая.

Зена подумала, что ослышалась.

— А как же я? Где спать мне?

— Ложись на пол. Здесь не так уж и грязно, — с усмешкой посоветовал он.

Всем своим видом показывая, что это не шутка, он сел на постель и начал снимать сапоги.

— Поверить не могу! Ты самый настоящий неотёсанный и эгоистичный мужлан! — в сердцах бросила Зена.

— А ты самая настоящая подлая и самовлюблённая сука! — тут же нашёлся с ответом Диомед.

Зена бросила на него испепеляющий взгляд. Затем столкнула его с кровати и заняла её сама.

— Я сегодня весь день провела в седле и у меня жутко болит задница. Всё, что мне сейчас нужно — это объятия бога сна Морфея. Разве я многого прошу? И вообще, у меня был долгий и насыщенный день, я ужасно устала и заслуживаю мягкого ложа гораздо больше, чем ты! Так что, изволь засунуть свои аристократические замашки себе в жопу! — крикнула она.

— Ах ты, стерва, — не на шутку рассвирепел Диомед. — Думаешь если ты какая-то
там «королева воинов», то тебе всё позволено? Ошибаешься!

С этими словами он схватил её за ногу и сбросил с постели, снова расположившись там.

Однако Зена не растерялась и запрыгнула на него сверху.

— Я не позволю какому-то волосатому и потному мужику стоять у меня на пути! — остервенело бросила она.

Диомед не ожидал такой прыти от «королевы воинов» и уже повернулся, чтобы как следует ударить обнаглевшую воительницу. Но неожиданно для самого себя в этот момент он вместо того чтобы отвесить ей хорошую оплеуху схватил её за волосы и, притянув к себе, начал страстно целовать в губы. Зена не замедлила ответить на его поцелуи, а ещё через несколько секунд они уже начали яростно раздевать друг друга.

— Что это ты имеешь в виду «какому-то волосатому и потному мужику»? — спросил он, крепко держа её за волосы.

— Именно такому мужику, который в моём вкусе, — ответила она, прерывисто дыша.



Продолжая держать её за волосы, он влепил ей звонкую пощёчину, затем другую и ещё одну. Воительница и не думала сопротивляться. Наоборот, она сама помогла ему расстегнуть и снять свой нагрудный доспех. Вслед за этим она судорожно избавилась от наплечных пластин и манжет на руках.

Диомед уже больше не мог сдерживаться. Он схватил её одной рукой за горло и грубо повалил на постель. Другой рукой он стянул с неё юбку, состоявшую из кожаных лоскуточков. С нескрываемым изумлением он обнаружил, что под ней не оказалось вообще никакой другой одежды, даже какой-нибудь повязки. Его взору тотчас предстал её тщательно выбритый лобок без малейших следов волосяного покрова. До сей