Новогодние хлопоты

благодарно кивнула она, судорожно выдохнув воздух и дрожа всем телом.

Всё ещё ощущая горячесть её ротика, я быстро выдохнул и помог ей встать, тут же развернув, и прижав спиной к груди. Мои ладони влезли под блузку и прижались к её титечкам, образуя некоторое, подобие лифчика, которого на ней не оказалось. Небольшие и упругие они грели руки, а восставшие навершия «нагло таранили» ставшую вдруг чувствительной кожу. Твердый член, упершись в поясницу, заставил её выгнуться вперед, а руки несколько раз довольно сильно сжав соски — застонать.

Уже не контролируя себя, я подтолкнул Лену к столу и силой, заставив нагнуться, задирая подол. Сдернул вниз трусики, мимоходом почувствовав мокроту между ног и уже на автомате, направил свой эрегированный орган вперед.

— Надо бы поласкать девочку — промелькнуло в голове, и тут же, — потом, всё потом! «Сначала деньги, вечером стулья»

Толчок, секундная заминка и вот я внутри.

— А-аааа — вырывается у неё.

Почувствовал, как она дернулась и напряглась, но мне было не до этого. В голове крутится одно:

— Надо трахнуть её до прихода остальных!

В её «пещерки» тесно. Вагина обтягивает член как перчатка. Начинаю двигаться.

— Ох-хххх Уй-ййй — стоны и причитания оглашают кухню.

— Во «горячая» девка, — проскакивает в уме, — уже и кайф ловит, а ведь только начал — самодовольно предполагаю я.

Она стонет и ерзает подо мной, но я, не обращая на это внимание, начинаю долбить её сильными короткими рывками, чуть подкручивая бедрами.

— «Крученый мяч» лучше! — шепчу ей в затылок, продолжая двигаться.

Сильно подаюсь назад почти покинув вожделенное лоно, а потом сходу «ввинчиваюсь» опять. Вперед-назад, вперед-назад, остановка И опять! «Плотная» киска, пара недель воздержания и в результате не помогают никакие ухищрения Десять минут и я кончаю. В момент, когда меня «сандалит пыльным мешком по голове» резко подаюсь назад «вырываясь из плена», а сперма густыми струями заливает её попку

Тяжело дыша, смотрю «на дело своих рук» — вязкими пятнами, стекающими по белой обнаженной коже. Но кроме этого её бедра, да и мой член покрывают темные в полумраке, размазанные по этой белизне пятна. Нет не те белесые даже в темноте медленно стекающие вниз по ягодицам, а чётко сгруппированные, размазанные до бордовой сухости вокруг только одного места Осознав увиденное — замираю.

— Пипец! Приплыли! — проносится в голове, выбивая дух, — ты что, ещё девочка? — в панике шепчу я

— — хмыкает она, — уже нет. А это имеет какое-то значение? — с некоторым вызовом отвечает Лена.

— — теперь уже «мычу» я, — нет, конечно же, но — пытаюсь сообразить, что сказать.

Вижу, как напрягается её спина, меня окатывает волной презрения и злости. Лена резко выпрямляется, так что мне приходится сделать шаг назад. Поворот головы и в меня «летят злые слова»:

— Не бойся, — цедит она источая яд, — это не ты соблазнил меня, а я сама захотела.

Гордо вздернутый подбородок, сжатые в ниточку губы, а в глазах В глазах плещутся слезы и горечь

— Ну что ты девочка? — я протягиваю руку, поглаживая по её щеке и пытаясь исправить положение.

— Уйди! — кричит она и пытается отодвинуться от меня, но я уже вцепился ей в плечо и не пускаю. — Отпусти меня, — в отчаянье шепчет она, вырываясь и заливаясь слезами.

Но я не отпускаю, наоборот, прижимаю её к себе, поглаживая волосы. Еще пару минут она рвется на волю, а я, обнимая, поглаживаю её тело, успокаивающе шепча разные слова.

— Дурочка, — словно слышу я со стороны свой голос, — какая же ты дурочка. Да и я, болван, не сообразил сразу Ты ко мне А я

— У-ууу, — слышится у меня на груди, и промокшая рубашка холодит кожу.

— Перестань, милая

А потом она замирает, успокаивается и уже просто уютно сопит, устроившись в моих объятиях. Я беру её за лицо и, приподняв, начинаю покрывать поцелуями зареванное, и опухшее от слез лицо. Губы, щечки, лоб и глаза. Солёная горечь под языком

Постепенно перемещаясь вниз: подбородок и тонкая шейка с бьющейся темной жилкой. Она начинает отвечать, а мои руки мягко шарят по её телу, исследуя все выпуклости и впадинки.

Я наклоняюсь и, подхватив её на руки, отчего она взвизгнула, несу в ванную комнату. Поставив прямо в ванну, начинаю раздевать, весело поблескивая глазами.

— Ты что?! — как-то неуверенно говорит Лена, пытаясь отстраниться.

— Тебя надо помыть, — улыбаюсь я.

— Я и сама справлюсь, — пугается она, отталкивая меня.

Я непреклонен. Я знаю, что наделал, и знаю, как это исправить. Когда она,
поеживаясь под моим взглядом, остается голышом и в смущении поворачивается, боком прикрываясь руками свои прелести, я включаю воду и, приподняв лейку душа окатываю её водой. Горячая вода журчит, омывая тело и расслабляя мышцы. Она закрывает глаза, успокаиваясь и подчиняясь мне. Руки машинально прикрывающие тело, медленно цепляясь за нежную кожу, сползают, вниз открывая мне неприкрытую красоту молодой грации.

Небольшие упругие грудки, увенчанные розовыми сосками, мерно шевелятся под настырными струями душа. Чуть обозначенный животик с небольшой впадинкой пупка и темная полоска волосиков, протянувшаяся вверх. Округлые розовые от горячей воды ягодицы приковывают взгляд. Широкие бёдра венчают изящные ножки

Насмотревшись вдоволь, сую лейку душа в держатель, и плеснув на ладони геля для душа, начинаю помывку. Руки медленно скользят по мокрой коже. Она вся во внимании, тяжелое дыхание заставляет сосочки описывать восьмерки. Глаза всё ещё зажмурены, крылья носа раздуваются, выдавая напряжение. Ротик приоткрыт, и из него торчит кончик язычка. Сначала грудки. Небольшие и упругие в форме конуса увенчанные припухшими от напряжения ореолами с торчащими вперед и в стороны розовыми закостеневшими сосками. Мои руки свободно накрывают их. Они легко проскальзывают между пальцами, мягко елозя по ладони и явно не более третьего номера Не удержавшись, прихватываю сосок, оттягивая его вперед. Стон. Утробный, пробирающий до самых кишок. От его звука мой упавший после переживаний член просто деревенеет от желания. Закончив с грудями, двинулся ниже. Пупок, животик Белая пена густо сползает, вниз окрашивая волосики в белый цвет, и повисает пузырящейся сосулькой между чуть раздвинутых ног. Осторожно еле касаясь пальцами, провожу по нежным розово-красным складочкам, заставляя тело мелко дрожать. Не останавливаюсь, продвигаюсь, вниз смывая красно-бордовые пятна между бёдер, и тут же возвращаюсь, назад уложив ладонь на её гениталии. Она чуть подается, назад выгибая попку а, я нежно сжимаю сложенной в лодочку ладонью выпирающие складочки. Стон, даже можно сказать, рык перебивает журчание воды.

Моя длань чуть завибрировала, прижимаясь к пахотнику. Какой то стук и Лена кричит от восторга. А я, почувствовав маленькое твердое уплотнение вылезшее поверх её нежных складочек, начинаю его массировать. Уже через несколько минут она с трудом стояла на дрожащих и подгибающихся ногах, с силой сжимая бёдра, зажав между ними мою руку. Приоткрытый рот исторгал булькающие звуки, но как только я ослаблял давление Лена, всем телом тянулась к моей руке «требуя продолжения банкета»!

И только когда она просто села без сил на дно ванны я, подняв лейку душа, тщательно омыл её кожу, благоухающую чистотой и запахом ромашки. Потом завернул в полотенце, схватил и прижал к себе и медленно двигаясь, понес в спальню. Ещё мокрую уложил на кровать и промокнул капли. А потом, склонившись, стал целовать, шею, грудки медленно опускаясь на животик. Мой язык скользил по ещё влажной коже, подбираясь к темной щёлочке между ног. И когда он своим напряженно-вибрирующим кончиком «ударил» по клитору, бесстыдно торчащему наружу, она закричала. Её затрясло и начало выламывать спазмами, а я, не отпуская её, всё «бил и бил» горячим «копьём» кончика языка, временами вылизывая остальную поверхность потаенного, но такого открытого сейчас для меня места.

Остановился я только тогда, когда она, перестав кричать и биться, только сладостно выла и тряслась в оргазме. Перекошенное похотью красно — белое лицо, открытый рот со струйкой слюны, стекающей из него, и закрытые глаза показывали мне, что я добился желаемого.

— Ты как? — нежно прошептал я.

— — легкое подергивание и чуть слышное, — ох

— Ещё? — уже с усмешкой повторяю вопрос.

— Неее — и тут же, — даааа!

— А вытерпишь? — уже удивляюсь я.

Но она уже не слушает меня, а повернувшись набок, сворачивается в позе эмбриона, благодарно блеснув глазами из-под ресниц.

— Ты тут полежи, отдохни, а я тоже пойду, помоюсь. Смотри не усни А то скоро эти придут, тебе стоит привести себя в порядок

— — короткий кивок и я величаво, правда, в одних трусах, спущенных до колен, удаляюсь.

* * *

Уже стоя в ванне и поливая себя, горячей водой, с тоской глянул вниз. Мой до конца неудовлетворенный орган торчал вперед и вверх. Живот сводило желанием.

— Видать, придется на старости лет онанизмом заняться — с тоской подумал я.

В этот момент меня окатило холодом, а в открытой двери показалась она. Чуть помедлив, сделала шаг и прошептала:

— А можно Я тебя помою?

— — мои глаза поползли вверх, а настроение резко улучшилось, — давай! — только глазами ответил я.

Она протянула руку, забирая у меня лейку душа, и тут же водопад горячей влаги «ударил» по телу почти сразу сместившись вниз к моему «стойкому оловянному солдатику». «Избиение младенца» тугими струями продолжалось пару минут, причем Лена, даже опустилась на колени вплотную приблизив лицо к «наказуемому». От всего этого мой «дорогой друг» только подергивался вверх-вниз, чуть наклоняясь в сторону когда, она слишком близко подносила лейку.

Потом положив, сей инструмент и, плеснув на руки гель, стала натирать грудь и спину. Её острые ноготки, чуть царапая кожу, скользили вверх и вниз, временами выкручивая по телу сложные спирали, пока одна не скользнула между ног, раздвинув ягодицы, а вторая зарылась в мокрые сосульки волосиков на лобке. Не в силах сдерживаться я застонал, разведя колени в стороны и давая простор для её действий. А потом и, вообще, переступил, раздвинув ноги на ширину плеч. Эти ноготки и нежные пальчика зажгли во мне огонь. Мой орган, судорожно дергаясь и «почуяв кровь», стал увеличиваться. Крайняя плоть медленно, но верно сползала, оголяя раздувшуюся бордовую головку.

Вот пальчики, сомкнулись «забирая в плен» ствол с вздувшимися и посиневшими венами. Длины её маленьких, но таких нежных пальчиков не хватило, чтобы обхватить орган и она сделала это двумя руками, плавно заскользив по нему вперед-назад.

А потом полные губки сомкнулись, скрыв от взора головку. Нет, сначала она его ополоснула, щедро окропив водой, а потом лизнула. Снизу вверх от самой мошонки до головки всей плоскостью языка загибая его по краям. Сказать, что это было приятно — мало! Всё моя «шерсть» и не только на голове встала дыбом, а соски просто закостенели, превратившись в твердые косточки. Между